Корпорация чесс. Международный детектив - Страница 41

И Джита теперь нет– некого послать на разведку. Джафар мог хотя бы поздравить с победой– из простой вежливости. Но не поздравил. И в зале во время матча она его не видела. Впрочем, обзор зрительского сектора ей всё время закрывал главный арбитр, который просто прилип к месту за её спиной. Нельзя же все время крутить головой – подумают, что ждёт подсказок.

И главный арбитр был другой, не тот, что раньше. Стоял и свербил взглядом её соперницу, красивую девушку с большой грудью и с труднопроизносимой двойной фамилией. Соперница явно нервничала, ёрзала на стуле и «зевала» фигуры одна за другой. В первой партии сдалась на тридцать третьем ходу, а во второй – на двадцать девятом. Когда Лейла выходила из зала после матча, публика ей аплодировала, а она все искала глазами Джафара – но не нашла. Все это как-то не вязалось с любовными стихами, присланными накануне, которые Принцесса читала, и перечитывала, и уже запомнила наизусть. Может быть, с Джафаром что-то случилось? Но как узнать? У кого спросить? Кого послать? Маха– без языка, братья исключались по умолчанию… Маша! Вот она, свободная женщина, которая может ходить где хочет и когда хочет. Она сейчас в комнате Абдуллы. Лейла подглядывала в глазок двери, когда охрана проносила Абдуллу через холл в его комнату и укладывала на кровать. Принцесса видела, как Маша положила Абдулле на лоб компресс и чем-то натёрла ступни ног. Охранники вышли. Потом вышла переодетая в джинсы Маша и ушла в неизвестном направлении. Одна. Вернулась вдвоём с капельницей. Заботливая! К тому же стойкая и знающая. Себя в обиду не даст. И мужа защитит. Такая Абдулле и нужна. Зря, наверное, она против Маши брата Джамиля настраивала. Зря! Абдулле тут будет хорошо. Ни полиции нравов, ни строгого отцовского надзора. Да, с Машей нужно подружиться. Они теперь близкие родственницы. Завтра же она подарит Маше бриллиантовое колье. А потом попросит о помощи.

Под подушкой что-то булькнуло. Аймак сигнализировал о получении сообщения. Лейла трясущимися руками открыла почту. Альхамдулиллях! Сообщение от Джафара. Опять в стихах!

Прекрасная чаровница! Принцесса!
Достойнейшая дочь Высокочтимого отца,
И да продлит Всевышний его годы,
И да наполнятся его дворцы богатством,
И преумножится количество детей.
Хоть я не смог присутствовать сегодня
При триумфальной шахматной победе,
Когда вы чёрного ферзя прижали к стенке,
И объявили мат сопернице своей,
Но я наполнен гордостью безмерной,
За вас, за счастье быть знакомым с вами,
За ваш талант и мощь, и силу духа.
И в вас не сомневался я ни капли.
Хотя, похищенный вчерашней ночью,
Я пережил за сутки много
Тяжёлых, страшных, непростых минут,
Но даже в наркотическом бреду,
Бродя в другом, не нашем измеренье
Меж Преисподней и Железным Садом,
Я продолжал шептать заворожённо:
«Моя любовь – изящная Принцесса,
И с нею связан я невидимою нитью,
И Башней Чесс, и жёстким обязательством
Перед его высочеством – отцом
Прекрасной девы, что меня пленила,
И забрала навеки моё сердце.
А что без сердца делать мне в раю?
Я вновь у ваших ног, и жажду встречи,
И буду завтра в зале я сидеть,
Смотреть на профиль ваш.
Пусть он закрыт никабом,
Но любящий мой страстный взгляд
Лучом пронижет толщу ткани,
Что дышать мешает чудесной Лейле.
И да поможет Бог!
Верный вам Джафар.

Лейла снова заплакала. Но теперь это были слезы счастья. Она чувствовала, что тело её стало лёгким и готово парить под потолком. Мечты сбываются! Альхамдулельла!

Принцесса вернулась на землю, вытерла глаза, высморкалась и почувствовала, как накатывается на неё блаженный сон. Завтра решающий день, нужно выспаться. Не забыть послать утром Маше подарок. Но не колье. Зачем ей здесь колье? Куда она его наденет? А наденет – оторвут вместе с шеей. Лучше серьги. Если вырвут из ушей – по меньшей мере, риск для жизни минимален. Мочки легко срастаются…

Глава 24

Утром финального дня дежурный на въезде доложил начальнику охраны Луковке: к Башне Чесе подъехала машина «скорой помощи». Однако, на рецепции уверяли, что машину никто не вызывал. Вчера, да, было дело, со свадьбы забрали пару человек с лёгкими травмами, а сегодня, тьфу-тьфу, все пока спокойно. Луковка распорядился задержать машину, наскоро опохмелился заначенной вчера на свадьбе «Столичной», закусил луком, чтобы не пахло водкой, и поспешил на передовую. Когда он доплюхал до машины, его бойцы уже обыскивали её: сверху, снизу и изнутри.

Из машины извлекли бледного и взволнованного арбитра Сосницкого, а заодно и главврача районной больницы Голопупенко. Главврач достал из папки какую-то бумагу, мрачно посмотрел на Сосницкого и сунул листок в руки Артуру Львовичу.

– Подписывайте! – приказным тоном предложил он Артуру Львовичу.

– Что это? – вскинулся Сосницкий.

– Отказ от дальнейшего лечения в условиях стационара, – пояснил Голопупенко. – Что вы в здравом уме и твёрдой памяти отказываетесь от наших услуг и берёте всю ответственность за своё здоровье на себя.

Артур Львович прочитал бумагу.

– Я не подпишу. Мне заново оформляться в вашу больничку совсем не улыбается. Я не отказываюсь, уважаемый, я всего лишь беру паузу. На несколько часов. Отсужу финал и снова буду весь в вашем распоряжении.

– Тогда мы вас заново и оформим. Как вновь поступившего. Бог знает, может, вы уже в другом статусе к нам поступите.